— Из дома, сынок, из дома, — вот и непривычно мне, — тут ехать сутки всего, а беспокойно в дороге-то.
— А к кому едете?
— К дочке еду, — Валентина Степановна вытащила из кармана платочек и вытерла набежавшую слезу.
— Так радоваться надо, а вы плачете.
— А я и радуюсь, пять лет с дочкой не виделась, уже думала и не увижу больше.
— Растерялись что ли?
— Растерялись, сынок, по доброй воле растерялись. Характеры наши покоя по молодости лет не дают, гордыня мешает мирно жить, вот и не виделись с ней столько лет. Как только подросла дочка, перестали мы с ней ладить. Без отца ее растила, всякое было у нас: ссорились часто.